... потрясне стихи Стефании Даниловой!!!!
выбраны под себя)

КТО Я?
Кто я? Да так, пустой ниочемный гон.
Как статуэтка, упавшая на паркет.

Не довелось застать ни кафе "Сайгон", ни ливерпульский бьющий в сердца квартет, ни физрука с семиклашкой наедине, чтобы предотвратить развращенный акт. Пальцам моим предназначено леденеть, а сердцу - гореть, и это публичный факт.

С птичьих полётов мой семимильный шаг - крестовый поход букашки, но без креста. А в крестике запрятана анаша, и, может, я оттолкнул от себя Христа. Кого люблю, тот занят, как туалет. Кто враг мне, тот боится плевать в лицо. И так уже практически двадцать лет живу я - не святым и не подлецом, не нищей шавкой, и не голубых кровей, синонимом одиночества, как монах.

А всех, чьи лица сальней и багровей, я посылаю стандартным маршрутом нах. И всех, кто оскорбляет мою семью, ушедшую раньше времени в облака. И всех, кто пишет сопливые Мери-Сью из сладкого ванильного молока. И всех, кто любит штампы на лоб лепить, на собственном лбу прыщики теребя.

И всех, кто предлагает себя любить, подумав, что заменят собой тебя.

Я не ношу ни звездочек, ни погон,
мечтая носить на руках Тебя - и кольцо на пальце.
Но кто я?
Так, пустой ниочёмный гон.
Первые прописи протонеандертальца.


КАРТОШКА ФРИ

Ты говоришь мне: "всё очень плохо", а я тебе говорю:
"не ссы".
Ты за своё: "Развели как лоха! Вороной белой роняю сыр
во вражьи пасти - конечно, лисьи!
Пилю объезженный мною сук,
потом валюсь на гнилые листья, в клыки больных кобелей и сук.

На каждой купленной мною марке
не видно цену из-за чернил.
С меня, наверно, Гарсиа Маркес того полковника сочинил.
Я одиночее одиночек, хоть бы единственный кто обнял.
Да я обмылок, обломок, прочерк, и звезды светят не для меня!"

А я считаю, что жизнь - как книга.
Роман, новелла - не важен жанр...
И вне зависимости от ника ты можешь произвести пожар.
Пиши в блокнот на своем макбуке,
курсором, словно пером, скрипя.
Полей бензином, дождём, самбукой,
верстая сказку вокруг себя.

Ты можешь в полночь уйти из дома за сигаретами.
В горле - ком.
И убежать на вокзал, ведомый далеким северным городком.
Нет, за тебя я не беспокоюсь: так поступают однажды все.
И твой зеленый последний поезд уже стоит на платформе семь.

Конечно, я покиваю, будто
вступил ногою в твою же гнусь,
а после, как всемогущий Будда, тебе загадочно улыбнусь.
Ах, ты не в теме, ах, ты не в паре...
Да боже правый, себе не ври!
Ты говоришь мне все это, парень...
И жрешь биг-тейсти с картошкой фри.

МОИМ БУДУЩИМ ДЕТЯМ

И когда я рожу детей,
я их буду пороть ремнём
за влюбленности в чьи-то величества
и мудачества.

Я любила такого -
вроде бы все при нём,
только если чуть поскоблить,
проявляется низость
качества.

А за двойки в дневник,
сигареты и рок-н-ролл
улыбнусь и скажу:
будьте поосторожней.

А меня никогда, никто,
ни за что не порол,
вот поэтому переливаю
из пустого
в порожнее.

Пусть кого угодно
тащат они в кровать,
это лучше, чем трахаться
по подъездам.

Но за что я их буду
медленно убивать -
это за стихи тем,
кто в сердцах
проездом.

Несмотря ни на что,
я буду любить любых,
и, конечно, шучу -
ни ремнем не побью,
ни руками.

Хоть акселератов,
хоть розовых- голубых,

только бы не связывались с мудаками.

БОГ

Мой маленький Бог,
карманный, ручной, висящий
на самой простой цепочке из всех, постой!
(Я знаю, что задолбала, мой писк - навязчив).
Дай мне огня. Прикуривать от мостов.

Или от звезд, упавших на дно колодца -
вычерпаю. Как-нибудь подниму.
Дай мне хотя б на ком-то не наколоться
и не скучать -
конечно же -
по нему.

Скажи мне о том, что кто-то, меня таящий
в кардиограммных строчечках в записной -
не выдуманный ни капельки. Настоящий.
Мой круг Фортуны,
спасательный,
запасной.

Мой маленький Бог,
скажи мне, что все проходит,
когда чехол от жизни трещит по швам.
Брось мне монету
странником в переходе,
словно напоминание,
что -
Жива.