очередная зарисовка
MurMill, ну вот, что обещала )) Извини, что так долго, так мало и практически без рейтинга, но что получилось )))

Название: Привал
Размер: 1280 слов
Рейтинг: PG-13
Жанр: повседневность

читать дальше

По мере продвижения на восток жизнерадостные хоббичьи городки постепенно сменялись небольшими людскими деревнями, а те — одиночными фермами; земля становилась все более скудной, ухоженные пашни в салатной зелени первых всходов и фруктовые сады уступали место выпасным лугам и скромным наделам, обнесенным живой изгородью или приземистыми каменными заборами.

В хорошую погоду с вершины холмов можно было разглядеть маячащие далеко на горизонте хребты Мглистых Гор в туманной дымке, вот только с хорошей погодой в последнее время не задалось. Сначала три дня кряду лил не по-летнему назойливый дождь, то усиливаясь, то превращаясь в унылую морось, так что до нитки промокли не только они сами, но и все их припасы, а сырой хворост на привалах не желал заниматься даже от волшебного огня из посоха мага. Под дырявым, как решето, пологом редкого леса пахло гнилью и плесенью. Пони то и дело оскальзывались на поплывшей тропе, а с неосторожно задетых ветвей обрушивался целый водопад.

Но едва они обрадовались проглянувшему этим утром сквозь рассветный туман солнцу, как то принялось жарить с такой силой, будто стремилось наверстать за все ненастные дни разом. Торин даже скинул меховой плащ, но это не сильно помогло. По вискам и шее непрерывно скатывались капли пота, пропитывая распущенные волосы, греющие ничуть не хуже меха, а под многочисленными слоями одежды и доспехами все немилосердно прело и чесалось.

Так что, когда слева от дороги за кустами мелькнула, заискрившись солнечными бликами, водная гладь, Торин под облегченные возгласы отряда приказал разбить лагерь, хотя до заката было еще далеко. Оставив Фили и Кили расседлывать пони и разводить костер, а Бомбура — заниматься стряпней, он отпустил остальных к воде, сложил под деревом перевязь с мечом, наручи и кафтан с доспехом и, прихватив чистое белье, отправился следом.

Быстрая и не особенно полноводная — огибая холм, речка образовывала широкую излучину с покатыми песчаными берегами, поросшими тальником, липой и лещиной. Течение здесь замедлялось, становясь почти неощутимым; зеркально-чистую поверхность, отражающую безоблачное небо в обрамлении прибрежных зарослей, усеивали нефритовые островки ряски, окружая узорчатым ковром упавший в реку сушняк. Где-то в зарослях рогоза горланили невидимые лягушки.

Глоин, Дори и Двалин уже залезли в воду и распугивали рыб шумным гоготом и фырканьем. Слева, выше по течению, Балин неторопливо складывал одежду на поваленное дерево, вполголоса обсуждая что-то с Оином. Еще дальше, за кустами виднелся бордовый сюртук мастера Бэггинса: взломщик то ли брезговал их шумной компанией, то ли до сих пор так и не привык светить причиндалами в обществе гномов — кто их знает, этих хоббитов.

Бифур снял сапоги и вдумчиво понюхал носок, не иначе прикидывая, стоит ли заняться стиркой.

— Простой способ есть, — Нори весело сверкнул белозубой улыбкой. — Бросаешь в дерево: если прилипнет — значит, пора стирать, а нет — тогда рано еще.

Он проворно выхватил у Бифура носок и запустил его в нависшую над водой липу. Носок мягко шлепнулся о шершавый ствол и тут же сполз в затянутую ряской илистую жижу у самых корней.

— О! Можешь не стирать пока, — хохотнул Нори и, спасаясь от разъяренного Бифура, сиганул в воду, столкнув туда же успевшего раздеться только до белья Ори. Тот взвизгнул, взмахнул руками, поднимая кучу брызг, а Нори, увернувшись от оплеухи от старшего братца, в ответ окатил их обоих. В результате у всех троих, а заодно у попавшего под раздачу Глоина шевелюра оказалась украшена изрядным количеством мелкой зеленой дряни, которую они с проклятиями принялись смывать и вычесывать.

Сзади послышались шаги, и Торин обернулся. Бофур, спустившись к воде, протянул купающимся пару ведер:

— Плесните-ка чистенькой!

— С лягушками пойдет? — заржал Дори, пытаясь выбрать место, где плавало меньше всего зелени.

— Если есть потом будете, то пойдет, — ухмыльнулся Бофур.

— Мясо как мясо. Все похлебка наваристее будет, — по лицу Двалина, как всегда, было не догадаться, шутит он или всерьез.

Они с Дори передали свои ведра стоявшему ближе всех к берегу Глоину, и Бофур шагнул навстречу, ругнувшись, когда сапог по щиколотку ушел в ил. Стоило ему нагнуться за ведрами, как Нори, хитро прищурившись, швырнул в него пригоршню мокрой ряски, попав на шапку и частично — на лицо. От неожиданности тот взмахнул руками и отшатнулся, чуть не выронив ведра; увязший сапог сначала подался вверх, но потом с чавканьем погрузился обратно, а Бофур запрыгал на одной ноге, расплескивая воду:

— Да чтоб тебя... Вшей тебе в брови!

Компания в речке дружно заржала. Бофур буркнул напоследок что-то совсем уж неприличное и поковылял к лагерю, оскальзываясь в носке на влажных камнях. Торин покачал головой и зашел в воду, отгребая прочь надоедливую зелень. Нагревшаяся за день вода была теплой как парное молоко и отдавала тиной. Зачерпнув со дна песка, он принялся тереть подмышки, грудь и живот, затем ноги и — уже осторожнее и без песка — пах.

Отнеся воду брату, Бофур вернулся обратно и забрался в реку, по пути шмякнув Нори на макушку выдернутый пучок травы вместе с илом прямо на свежевымытую шевелюру. Тот заорал, Бифур и Глоин с Двалином загоготали; Ори, на которого тоже брызнуло илом, выругался, схлопотав от Дори подзатыльник и нотацию. Торин зашел поглубже, чтобы, присев, можно было окунуться с головой, и принялся натирать волосы чудом сохранившимся за несколько месяцев пути кусочком мыла. Лучше бы, конечно не в этом болоте, но ничего приличного до самых гор теперь не попадется.

— Эй, слышите, лягушки стихли! Всех в котел, что ли, вычерпали?

— Да подохли они. Двалин же свои носки постирал.

— Я тебе их в рот сейчас запихну и прополощу, остряк...

Торин отжал волосы, откинул их за спину и обернулся, почувствовав между лопаток чей-то внимательный взгляд. Глоин, Оин, Балин и Дори уже неспешно одевались на берегу. Ори помогал брату смыть последние ошметки грязи с волос. Бифур тер Бофуру спину. Двалин отжимал выстиранное белье и тоже не смотрел на него. Он вообще редко это делал, просто всегда держал его в поле зрения. Давал возможность идти вперед без оглядки, зная, что спина надежно прикрыта.

Двалин поднял голову, встретившись на мгновение глазами с Торином, хмыкнул и двинулся к берегу. Капли стекали с кончиков мокрых волос, прилипших к спине, задерживаясь на пояснице и над изгибом крутого зада. Пристроив вещи на кусте орешника, Двалин принялся натягивать штаны. Тонкое полотно прилипло к сырому телу, обрисовывая мощные ягодицы и плотные, мускулистые ляжки, а когда Двалин повернулся и поднял руки, просовывая голову в ворот рубахи, под намокшей тканью стали отчетливо видны очертания внушительного хуя.

Как же давно они последний раз были вместе. Еще до того, как собрались все вместе в норе у хоббита. Слишком давно. Торин сглотнул. Двалин расправил рубаху, поднял голову и, поймав его взгляд, качнул бедрами, выразительно ухмыльнувшись. Спохватившись, Торин опустил голову, ополаскивая в последний раз волосы.

Когда он вышел к лагерю, остальные уже рассаживались с похлебкой возле костра. Фили и Кили, чуть не вылизавшие свои миски, вскинулись при его появлении.

— Мы пойдем искупаемся?

Кивнув радостно помчавшимся к реке племянникам, Торин принял у Бомбура свою порцию и направился к лежащему неподалеку бревну. Проходивший мимо Двалин повернулся, бросил на него короткий взгляд, и Торин едва не пролил похлебку на землю от неожиданности, почувствовав его руку у себя в волосах. Пальцы осторожно прихватили несколько прядей и прошлись сквозь них, словно гребнем, слегка задев ухо. От этого мимолетного, слишком краткого, слишком личного прикосновения кровь мгновенно прилила в пах. Торин яростно уставился на Двалина. Тот протянул руку.

— У тебя ряска в волосах.

На раскрытой ладони лежало несколько крохотных зеленых листочков. Двалин усмехнулся, как он умел, одними глазами и подмигнул. Торин качнул головой, фыркнул и пошел к своему месту.

Похлебка была вполне съедобной — Бомбур постарался на славу — но мяса и вправду было маловато. Отставив пустую миску, Торин задумчиво взглянул на темнеющий невдалеке лес — достаточно густой, чтобы там можно было поживиться дичью. И укрыться от любопытных взглядов. Порывшись в мешке, он достал пару метательных топоров и прихватил широкий охотничий нож.

— Балин! Останешься за старшего. Если уж мы остановились до темноты, стоит пополнить запасы. Двалин, ты идешь?

Он пересек поляну и, не дожидаясь его, двинулся к поросшей орешником и бузиной опушке. Прислушиваться, чтобы уловить за спиной тяжелые шаги, не было нужды — теплое, надежное, как твердь родных гор, присутствие Двалина он чуял шкурой.