Вообще-то этот дурдом мой дом...
И захлебнусь в скромной радости: Ты со мной!


- Я приехать, наверно не смогу.., сейчас не смогу, не на этой неделе.., график плотный — Грэм ходит по гостиничному номеру в тертых джинсах и пепельно-синей футболке, прижимая телефонную трубку плечом к уху, распаковывает вещи, принесенные из прачечной. — Солнышко, ну что ты наседаешь.., я тут весь в работе! Какие у меня могут быть романы? С кем? Со Слаем что ли? Ты его видела! Ему сто лет в обед… ну понятно, что я тоже не мальчик.., но все же, еще в своем уме и он не в моем вкусе — в дверь тихо стучат — прости родная, я знаю.., я всегда виноват.., поцелуй девочек. Я тебя люблю — бросает трубку на диван, идет в холл.
читать дальше- Ты что спал что ли? — Ричард смотрит чуть исподлобья, голубые глаза смеются, — Так и будешь стоять.., я могу пройти? — Грэм делает шаг назад, пропуская его в комнату, он проходит, касаясь плечом.
- Что ты тут делаешь?
- Вот, зашел…, что это у тебя такой беспорядок — осматривается по сторонам — собираешься куда-то?
- Да нет, вот вещи из прачки принесли, хочу в шкаф убрать. Выпьешь что-нибудь, чай, кофе, есть кока колла.., а, хотя, ты ж больше по фанте…
- По фанте…
- Фанты нет.., — Грэм прислоняется боком к высокому комоду, потирает ладони.
- Чувствую между нами тут.., как бы это сказать, неудобняк — Ричард устраивается напротив Грэма, облокотившись задом о спинку дивана.
- Слушай Ричард, сколько можно! Я звонил тебе, ты повесил трубку, а спустя неделю заваливаешься без предупреждения и удивляешься, что между нами „неудобняк“ — Грэм говорит тихо, но чувствуется, что он начинает заводиться — ты как будто держишь меня на длинном поводке и как что ставишь предохранитель…
- Ладно, не злись, я был не здоров, перебрал, а потом работа все дела, Ли уезжал я злился и грустил, а теперь…
- Злился и грустил… — Грэм обнимет себя за плечи, чуть наклонив голову, смотри на Ричарда с еле заметной насмешливой улыбкой, — да перестань ты! Ты просто забыл! — отмахивается каким-то истеричным жестом, он начинает злится уже на себя, как можно так нервно реагировать и обижаться на пустяки, даже если он и забыл, что с того, а сколько он сам всего забывает, перезвонить жене, поздравить приятеля с днем рождения, но здесь совсем другое он это знает и это бесит. – Рич.., а ладно, забей.
- Слушай, я не ссориться пришел, я соскучился.., раньше тебя так не раздражали мои спонтанные визиты — он трет глаза ладонями, выглядит рассеянным — я правда хотел тебя увидеть…, ну не злись,.- отпихивается от дивана, подходит, обнимает за шею одной рукой, чуть встряхивает, заглядывает в глаза – мир?
- Мир… — а что он еще может ему сказать, устроить ревнивую сцену, просить, унижаться… Грэм рассматривает его лицо, давно он не видел его так близко, улыбающиеся морщинки в краях глаз, привычное чуть задумчивое выражение как бы в себя, бледные губы пахнут ментолом.
Ричард тоже рассматривает его, как же оказывается невероятно он по нему соскучился, по всему в нем, по его лицу, запаху, по близости его тела, подходит совсем близко так, чтобы чувствовать как он дышит, касается носом щеки, скулы, прижимается всем телом, втягивает знакомый теплый запах полной грудью, закрывает глаза, все кругом становится неважным.
Грэм стоит неподвижно, так непривычно оно, это забытое ощущение его близости, совсем рядом и того, что это не он Грэм ее ищет, а то, что это делает Ричард, как тогда давно, когда они еще были вместе. Ричард чуть отводит голову назад, смотрит в глаза, на губы, снова в глаза, придвигается и целует, еле касаясь, будто пробует. Грэм прижимает его за лопатки, жадно и глубоко целует не в губы, сразу в рот, выдыхает шумно, гладит спину, забирается под одежду и уже нет ни раздражения, ни боли есть только эта теплая кожа под его руками, этот знакомый до боли вкус его губ. Ричард разрывает поцелуй, упирается лбом в горячий лоб Грэма, смотрит с минуту в глаза, облизывает губы, оборачивается, озирается в поисках чего-то, берет его за руку и увлекает за собой к дивану.
Их тела сплетаются, словно в танце, то двигаясь медленно и лениво словно они исполняют румбу с ее протяжными позами и эротической растяжкой, то ускоряются до бешенного темпа самбы, руки скользят по горячей мокрой коже, ощущения накатывают приливной волной, накрывают с головой, лишая чувства реальности до судорожной дрожи в мышцах и оставляют в изнеможении ловить воздух сухими губами.
Ричард поворачивается на бок, он еще не остыл от горячих ласк, взгляд пьяный, на лбу, висках и в ложбинке под нижней губой серебрятся капельки пота, по шее минуя грудь, к пупку скатываются переливающиеся крупные капли, вся его кожа влажно блестит, воздух пропитан мускусным запахом страсти. Грэм проводит рукой по его груди вниз к животу, Ричард откидывается на спину и закрывает глаза, лежит неподвижно, дыхание его восстановилось, он дремлет.
Грэм рассматривает его лицо в голове медленно плывут мысли, словно волны набегают на берег и отступают, шурша камушками „я недостаточно сильный, чтобы просто уйти от тебя и я всегда возвращаюсь.., я словно мотылек стремлюсь к твоему пламени, стоит тебе лишь взглянуть в мои глаза и я забываю о гордости, мое сердце стоит пред тобой на коленях.. Я умираю когда ты далеко и я не могу к тебе прикоснуться.. Я хочу уйти и остаться, и все это одновременно, я запутался в этой игре в наслаждение и боль, и даже если я попытаюсь снова выиграть эту схватку, мое сердце возьмет верх над разумом, потому что я недостаточно силен, чтобы уйти от тебя, и я опять проиграю..“.
Полтретьего ночи. Ли сидит за столиком круглосуточного кафе, пред ним не тронутая стопка текилы, как-то совсем, не хочется идти домой. Он сидит, словно в кататоническом ступоре, уже несколько часов, не двигается, рассеянно смотрит перед собой, он знает — он чувствует, Ричард сейчас, вот прямо сейчас с другим.
Внутри неприятное чувство тревоги, он потерял счет времени, ему тоскливо и одиноко, ощущение, будто он стоит на краю перед прыжком в пустоту, только прыгать незачем, можно просто повернуться и пойти обратно, но он не может этого сделать, и остается стоять и смотреть в эту пустоту, хотя никто не сказал, что там бездна.
Телефон настойчиво звонит и вибрирует, он его не выключает, слушает знакомую мелодию, крутит в пальцах и снова кладет на стол, экраном вниз. „Что за трусость, почему не ответить ему… он спросит, где я… приедет за мной… и все будет в порядке…“. Его мысли прерывает Ричард, он взявшийся из неоткуда, стучит костяшками пальцев по стеклу, что-то говорит, отталкивается от окна и заходит в полупустую кафешку.
- Я так и знал, что ты здесь… что случилось? — Он выглядит нервным и дерганым, и это так не вписывается в его всегда такой контролируемый образ.
- Н и ч е г о, просто не хочу идти домой…
- Мммм… ну сразу все понятно стало… ты напился, что ли? — Ричард берет пальцами полную стопку и сразу ставит обратно на стол — Пойдем домой, а…
- Пойдем…
Они едут в такси, молча смотрят в разные стороны, это молчание, как струна, что все сильней натягивают на колоках и она начинает звенеть от напряжения.
- Я думал ты на машине… — голос Ли звучит тихо и хрипло.
- Нет.
- А как же ты сюда добрался, метро уже не работает?
- Пешком пришел и по дороге тебе звонил… — Ричард не поворачиваясь продолжает смотреть в окно.
- Это далеко…
- Далеко…
Машина плавно останавливается у подъезда, Ли ждет на лестнице, пока Ричард расплачивается с таксистом, поднимаются в квартиру, заходят, Ричард запирает дверь и снова молчание, нужно что-то сказать, но слов нет… то есть они есть, но наружу не идут „сейчас я хочу закрыть на замок двери всех квартир и домов, положить на твои любимые плечи руки, дать понять, что мы не нуждаемся в звуке…“
- Скажи что-нибудь… — Ричард облокачивается о стену, скрестив руки на груди, смотрит на Ли, тот стоит некоторое время молча, потом подходит быстро целует в губы и уходит в спальню, „Вот и поговорили…“.
Ли лежит в постели и слушает, тишину, он слушает как Ричард молча сидит на кухне. На прикроватной тумбе светятся цифры электронных часов, отсчитывая минуту за минутой. Ровно пять, он встает и идет на кухню, Ричард сидит за столом, на нем та же одежда в которой он пришел, на столе тарелки и бокалы, бутылка вина, столовые приборы, салфетки, он крутит вилку в пальцах и смотрит в окно.
- Я тоже буду — Ли садится за стол.
Спагетти в томатном соусе остыли, вино не открыто, салат накрыт полиэтиленовой пленкой.
- С кем ты спал сегодня? — Ли смотрит в пол.
- С Грэмом… прости… — Вопрос как ножом по стеклу, лучше бы сразу по горлу.
- Почему?
- Слушай, я не буду оправдываться, и тебя никогда не попрошу, у нас уговор и миллион других правил, мы не идеальная американская семейная пара, я не такой… ты меня знаешь, я ничего не придумываю о себе — Ричард отломил кусочек чиабатты и положил его в рот, он хотел еще что-то сказать, но закашлялся, его губы побелели, он схватился за горло.
Ли не сразу понявший, что происходит, вскочил со стула попытался помочь ему откашляться, похлопав ладонью по спине, но тщетно, Ричард хватал губами воздух как рыба выброшенная на берег, Ли развернул его к себе спиной, обхватил руками, слегка наклонил вперед и несколькими поддиафрагмальными толчками вытолкал чиабатту обратно. Ричард глубоко вздохнул, он стоял, наклонившись вперед, и упершись руками в колени фыркал и отдувался.
- Бля ты меня напугал, придурок — Ли весь белый от пережитого ужаса стоит напротив Ричарда, волосы дыбом, глаза безумные.
- Уф, ты мне чуть ребра не сломал — Ричард поднимает голову, смотрит на Ли, начинает улыбаться.
Тишину нарушает смех, сначала тихий, потом все громче и громче пока, настоящий ржач не заполняет комнату, они оба хохочут до слез, глядя друг на друга, Ричард кашляет, но не может остановиться, от смеха он сгибается пополам, придерживаясь за стол чтобы не упасть.
- Это Божья кара — сквозь смех еле выговаривает Ли — Это тебе за Грэма..
– Где ты этому научился? — Ричард садится на пол, вытерает глаза руками.
- Там же где и ты, у нас с тобой одна школа — Т Е О Т Р А Л Ь Н А Я… Рич, — его голос стал серьезным — мне не верится в то, что мы можем пропасть.. иногда мне кажется что ты рядом со мной, но так далеко от меня..
- Я с тобой.., но, тем не менее, я остаюсь и собой в чем-то.., мне без тебя невыносимо, я очень тебя люблю…«Я буду жить, как ты, так честно и еще, не звать чужих в постель, пусть холодно и лёд. Я думаю, что тот, из нас кто не умрёт, подышит за двоих»…
- Иди ты на хрен со своими стихами Армитидж.., тем более, что не сдержишься…, ни ты ни я, а это просто… обшивочку прорвало..
- Я очень стараюсь все не испортить, у нас с тобой все посерьезному, но о нем я тоже думаю, как о части моей жизни и когда мы были в той жизни, мне было хорошо…
Ли садится рядом с ним на пол, обнимает за плечо, прижимается щекой к его виску, „Когда-нибудь я расплету этот клубок и ты будешь только моим“.
https://ficbook.net/readfic/3427437/9489927#part_content
остальные части живут здесь
https://ficbook.net/readfic/3427437



- Я приехать, наверно не смогу.., сейчас не смогу, не на этой неделе.., график плотный — Грэм ходит по гостиничному номеру в тертых джинсах и пепельно-синей футболке, прижимая телефонную трубку плечом к уху, распаковывает вещи, принесенные из прачечной. — Солнышко, ну что ты наседаешь.., я тут весь в работе! Какие у меня могут быть романы? С кем? Со Слаем что ли? Ты его видела! Ему сто лет в обед… ну понятно, что я тоже не мальчик.., но все же, еще в своем уме и он не в моем вкусе — в дверь тихо стучат — прости родная, я знаю.., я всегда виноват.., поцелуй девочек. Я тебя люблю — бросает трубку на диван, идет в холл.
читать дальше- Ты что спал что ли? — Ричард смотрит чуть исподлобья, голубые глаза смеются, — Так и будешь стоять.., я могу пройти? — Грэм делает шаг назад, пропуская его в комнату, он проходит, касаясь плечом.
- Что ты тут делаешь?
- Вот, зашел…, что это у тебя такой беспорядок — осматривается по сторонам — собираешься куда-то?
- Да нет, вот вещи из прачки принесли, хочу в шкаф убрать. Выпьешь что-нибудь, чай, кофе, есть кока колла.., а, хотя, ты ж больше по фанте…
- По фанте…
- Фанты нет.., — Грэм прислоняется боком к высокому комоду, потирает ладони.
- Чувствую между нами тут.., как бы это сказать, неудобняк — Ричард устраивается напротив Грэма, облокотившись задом о спинку дивана.
- Слушай Ричард, сколько можно! Я звонил тебе, ты повесил трубку, а спустя неделю заваливаешься без предупреждения и удивляешься, что между нами „неудобняк“ — Грэм говорит тихо, но чувствуется, что он начинает заводиться — ты как будто держишь меня на длинном поводке и как что ставишь предохранитель…
- Ладно, не злись, я был не здоров, перебрал, а потом работа все дела, Ли уезжал я злился и грустил, а теперь…
- Злился и грустил… — Грэм обнимет себя за плечи, чуть наклонив голову, смотри на Ричарда с еле заметной насмешливой улыбкой, — да перестань ты! Ты просто забыл! — отмахивается каким-то истеричным жестом, он начинает злится уже на себя, как можно так нервно реагировать и обижаться на пустяки, даже если он и забыл, что с того, а сколько он сам всего забывает, перезвонить жене, поздравить приятеля с днем рождения, но здесь совсем другое он это знает и это бесит. – Рич.., а ладно, забей.
- Слушай, я не ссориться пришел, я соскучился.., раньше тебя так не раздражали мои спонтанные визиты — он трет глаза ладонями, выглядит рассеянным — я правда хотел тебя увидеть…, ну не злись,.- отпихивается от дивана, подходит, обнимает за шею одной рукой, чуть встряхивает, заглядывает в глаза – мир?
- Мир… — а что он еще может ему сказать, устроить ревнивую сцену, просить, унижаться… Грэм рассматривает его лицо, давно он не видел его так близко, улыбающиеся морщинки в краях глаз, привычное чуть задумчивое выражение как бы в себя, бледные губы пахнут ментолом.
Ричард тоже рассматривает его, как же оказывается невероятно он по нему соскучился, по всему в нем, по его лицу, запаху, по близости его тела, подходит совсем близко так, чтобы чувствовать как он дышит, касается носом щеки, скулы, прижимается всем телом, втягивает знакомый теплый запах полной грудью, закрывает глаза, все кругом становится неважным.
Грэм стоит неподвижно, так непривычно оно, это забытое ощущение его близости, совсем рядом и того, что это не он Грэм ее ищет, а то, что это делает Ричард, как тогда давно, когда они еще были вместе. Ричард чуть отводит голову назад, смотрит в глаза, на губы, снова в глаза, придвигается и целует, еле касаясь, будто пробует. Грэм прижимает его за лопатки, жадно и глубоко целует не в губы, сразу в рот, выдыхает шумно, гладит спину, забирается под одежду и уже нет ни раздражения, ни боли есть только эта теплая кожа под его руками, этот знакомый до боли вкус его губ. Ричард разрывает поцелуй, упирается лбом в горячий лоб Грэма, смотрит с минуту в глаза, облизывает губы, оборачивается, озирается в поисках чего-то, берет его за руку и увлекает за собой к дивану.
Их тела сплетаются, словно в танце, то двигаясь медленно и лениво словно они исполняют румбу с ее протяжными позами и эротической растяжкой, то ускоряются до бешенного темпа самбы, руки скользят по горячей мокрой коже, ощущения накатывают приливной волной, накрывают с головой, лишая чувства реальности до судорожной дрожи в мышцах и оставляют в изнеможении ловить воздух сухими губами.
Ричард поворачивается на бок, он еще не остыл от горячих ласк, взгляд пьяный, на лбу, висках и в ложбинке под нижней губой серебрятся капельки пота, по шее минуя грудь, к пупку скатываются переливающиеся крупные капли, вся его кожа влажно блестит, воздух пропитан мускусным запахом страсти. Грэм проводит рукой по его груди вниз к животу, Ричард откидывается на спину и закрывает глаза, лежит неподвижно, дыхание его восстановилось, он дремлет.
Грэм рассматривает его лицо в голове медленно плывут мысли, словно волны набегают на берег и отступают, шурша камушками „я недостаточно сильный, чтобы просто уйти от тебя и я всегда возвращаюсь.., я словно мотылек стремлюсь к твоему пламени, стоит тебе лишь взглянуть в мои глаза и я забываю о гордости, мое сердце стоит пред тобой на коленях.. Я умираю когда ты далеко и я не могу к тебе прикоснуться.. Я хочу уйти и остаться, и все это одновременно, я запутался в этой игре в наслаждение и боль, и даже если я попытаюсь снова выиграть эту схватку, мое сердце возьмет верх над разумом, потому что я недостаточно силен, чтобы уйти от тебя, и я опять проиграю..“.
Полтретьего ночи. Ли сидит за столиком круглосуточного кафе, пред ним не тронутая стопка текилы, как-то совсем, не хочется идти домой. Он сидит, словно в кататоническом ступоре, уже несколько часов, не двигается, рассеянно смотрит перед собой, он знает — он чувствует, Ричард сейчас, вот прямо сейчас с другим.
Внутри неприятное чувство тревоги, он потерял счет времени, ему тоскливо и одиноко, ощущение, будто он стоит на краю перед прыжком в пустоту, только прыгать незачем, можно просто повернуться и пойти обратно, но он не может этого сделать, и остается стоять и смотреть в эту пустоту, хотя никто не сказал, что там бездна.
Телефон настойчиво звонит и вибрирует, он его не выключает, слушает знакомую мелодию, крутит в пальцах и снова кладет на стол, экраном вниз. „Что за трусость, почему не ответить ему… он спросит, где я… приедет за мной… и все будет в порядке…“. Его мысли прерывает Ричард, он взявшийся из неоткуда, стучит костяшками пальцев по стеклу, что-то говорит, отталкивается от окна и заходит в полупустую кафешку.
- Я так и знал, что ты здесь… что случилось? — Он выглядит нервным и дерганым, и это так не вписывается в его всегда такой контролируемый образ.
- Н и ч е г о, просто не хочу идти домой…
- Мммм… ну сразу все понятно стало… ты напился, что ли? — Ричард берет пальцами полную стопку и сразу ставит обратно на стол — Пойдем домой, а…
- Пойдем…
Они едут в такси, молча смотрят в разные стороны, это молчание, как струна, что все сильней натягивают на колоках и она начинает звенеть от напряжения.
- Я думал ты на машине… — голос Ли звучит тихо и хрипло.
- Нет.
- А как же ты сюда добрался, метро уже не работает?
- Пешком пришел и по дороге тебе звонил… — Ричард не поворачиваясь продолжает смотреть в окно.
- Это далеко…
- Далеко…
Машина плавно останавливается у подъезда, Ли ждет на лестнице, пока Ричард расплачивается с таксистом, поднимаются в квартиру, заходят, Ричард запирает дверь и снова молчание, нужно что-то сказать, но слов нет… то есть они есть, но наружу не идут „сейчас я хочу закрыть на замок двери всех квартир и домов, положить на твои любимые плечи руки, дать понять, что мы не нуждаемся в звуке…“
- Скажи что-нибудь… — Ричард облокачивается о стену, скрестив руки на груди, смотрит на Ли, тот стоит некоторое время молча, потом подходит быстро целует в губы и уходит в спальню, „Вот и поговорили…“.
Ли лежит в постели и слушает, тишину, он слушает как Ричард молча сидит на кухне. На прикроватной тумбе светятся цифры электронных часов, отсчитывая минуту за минутой. Ровно пять, он встает и идет на кухню, Ричард сидит за столом, на нем та же одежда в которой он пришел, на столе тарелки и бокалы, бутылка вина, столовые приборы, салфетки, он крутит вилку в пальцах и смотрит в окно.
- Я тоже буду — Ли садится за стол.
Спагетти в томатном соусе остыли, вино не открыто, салат накрыт полиэтиленовой пленкой.
- С кем ты спал сегодня? — Ли смотрит в пол.
- С Грэмом… прости… — Вопрос как ножом по стеклу, лучше бы сразу по горлу.
- Почему?
- Слушай, я не буду оправдываться, и тебя никогда не попрошу, у нас уговор и миллион других правил, мы не идеальная американская семейная пара, я не такой… ты меня знаешь, я ничего не придумываю о себе — Ричард отломил кусочек чиабатты и положил его в рот, он хотел еще что-то сказать, но закашлялся, его губы побелели, он схватился за горло.
Ли не сразу понявший, что происходит, вскочил со стула попытался помочь ему откашляться, похлопав ладонью по спине, но тщетно, Ричард хватал губами воздух как рыба выброшенная на берег, Ли развернул его к себе спиной, обхватил руками, слегка наклонил вперед и несколькими поддиафрагмальными толчками вытолкал чиабатту обратно. Ричард глубоко вздохнул, он стоял, наклонившись вперед, и упершись руками в колени фыркал и отдувался.
- Бля ты меня напугал, придурок — Ли весь белый от пережитого ужаса стоит напротив Ричарда, волосы дыбом, глаза безумные.
- Уф, ты мне чуть ребра не сломал — Ричард поднимает голову, смотрит на Ли, начинает улыбаться.
Тишину нарушает смех, сначала тихий, потом все громче и громче пока, настоящий ржач не заполняет комнату, они оба хохочут до слез, глядя друг на друга, Ричард кашляет, но не может остановиться, от смеха он сгибается пополам, придерживаясь за стол чтобы не упасть.
- Это Божья кара — сквозь смех еле выговаривает Ли — Это тебе за Грэма..
– Где ты этому научился? — Ричард садится на пол, вытерает глаза руками.
- Там же где и ты, у нас с тобой одна школа — Т Е О Т Р А Л Ь Н А Я… Рич, — его голос стал серьезным — мне не верится в то, что мы можем пропасть.. иногда мне кажется что ты рядом со мной, но так далеко от меня..
- Я с тобой.., но, тем не менее, я остаюсь и собой в чем-то.., мне без тебя невыносимо, я очень тебя люблю…«Я буду жить, как ты, так честно и еще, не звать чужих в постель, пусть холодно и лёд. Я думаю, что тот, из нас кто не умрёт, подышит за двоих»…
- Иди ты на хрен со своими стихами Армитидж.., тем более, что не сдержишься…, ни ты ни я, а это просто… обшивочку прорвало..
- Я очень стараюсь все не испортить, у нас с тобой все посерьезному, но о нем я тоже думаю, как о части моей жизни и когда мы были в той жизни, мне было хорошо…
Ли садится рядом с ним на пол, обнимает за плечо, прижимается щекой к его виску, „Когда-нибудь я расплету этот клубок и ты будешь только моим“.
https://ficbook.net/readfic/3427437/9489927#part_content
остальные части живут здесь
https://ficbook.net/readfic/3427437
@темы: Lee Pace, Richard Armitage, graham mctavish